– Норман! Прекрати! – Пес сидел на Танзи, прижавшись мордой к окну. Эд видел только розовую куртку, трепыхающуюся под ним.
– Что? – спросил мистер Николс. – Вы туда не ходите? Что с ним не так? Слишком дорого? Вы собираетесь рассказать мне, как легко приготовить картошку в мундире? А я не люблю картошку в мундире. И сэндвичи не люблю. И готовить не люблю.
Бабушка Джесс часто говорила, что ключ к счастливой жизни – короткая память. Нужно признать, что говорила она это до того, как заболела старческим слабоумием и стала забывать, где живет, но Джесс ее понимала. Необходимо забыть о тех деньгах. Она ни за что не выживет в одной машине с мистером Николсом, если позволит себе слишком напряженно думать о том, что сделала. Марти утверждал, что она совершенно не умеет скрывать свои чувства – они отражаются на ее лице, словно деревья в неподвижном пруду. Через несколько часов она не выдержит и во всем признается, как какой-нибудь северный кореец. Или сойдет с ума и примется ковырять обивку салона ногтями.
– Мам, включи свет на заднем сиденье, – попросила Танзи. – Я ничего не вижу.
– Купила бы готовые сэндвичи, – пробормотал мистер Николс, поглядывая на часы. – Это намного быстрее.
– Эд, отойди! Ты поранишься! – Она ударила его по руке, и машина опасно вильнула влево.