Она протянула к нему бескровную, цепенеющую руку.
Он был совершенно один; слева от него простиралось пустынное поле Сен-Лазар, а направо – весь огромный Париж.
– В своей нескромности. Я не должен был говорить с вами о Дангларе.
В тот же миг раздался глухой залп, и пол вокруг моего отца разлетелся на куски.
– В таком случае выпейте еще рюмку хереса и возьмите бисквит.
– За это я не поручусь, – сказал Монте-Кристо. – Мне представили его отца как маркиза, так что он, по-видимому, граф; но мне кажется, он и сам не особенно претендует на княжеский титул.