— Нет. Я патриот. Ну и почему ты не говоришь, что патриотизм — последнее прибежище негодяя?
— Тьфу на тебя! «Явление Христа народу» написал не Иванóв, а Ивáнов. Не знаю, какой он там художник, но не русский — точно. Всю жизнь прожил в Италии, русского в нём на грош не осталось. А уж картина его знаменитая — так и вовсе позорище, особенно Христос. Жирный, самодовольный еврей, морду постную скорчил, мол, смотрите, сам Я иду! Ни единого русского мазка на этом полотне нет.
Всё это Никита прекрасно понимал, тем не менее продолжал ласкаться планами, ведущими к неизбежной гибели. По счастью, все планы были разрушены косматыми туркменскими псами, охранявшими одно из стад.
— Стасов бежит, — произнёс молоденький следователь, указав в противоположную сторону.
— Нет, Митрошка ещё не сам по себе, он покуда при матери. Ты его на руках понесёшь.
— Платками торговал на рынке. Мадаполамовыми.