Я не могла поверить своим ушам! Отец запрещал использование «инструмента», как он именовал телефон, за исключением самых печальных обстоятельств. Он относился к телефону так, как приговоренный к виселице.
— Твои уши уже достаточно длинные, чтобы проникать в жизнь каждого хориста, — сказала я с усмешкой. — Из тебя получится прекрасный органист, Фели.
Утром я поняла, что отец не спал, что он сидел с Доггером, пока тот не успокоился. В нормальном состоянии отец никогда бы не позволил, чтобы его увидели прижимающим к себе клочок туалетной бумаги, и этот факт сказал о его расстройстве больше, чем он мог бы выразить словами.
— Открой-ка дверь! — громко позвал он, чуть ли не крича мне прямо в ухо. — Я с подносом.
— Ты когда-нибудь слышал о человеке по имени Адам Сауэрби? — поинтересовалась я.
Да, точно — я посоветуюсь с Доггером, перед тем как бросить вызов отцу в его логове.