Я была зверски голодна, но после сцены с колбой в лаборатории совершенно не хотелось лишний раз рот открывать. Кто знает, сколько свинца или ртути успело впитаться в эти пончики?
— Досадная промашка, — Кемминг подтянул к себе трость, тяжело навалившись на нее, встал, глядя на лейтенанта сверху вниз, со спокойным торжеством победителя. — Но счет все равно в мою пользу. Моей целью было доставить вас в особняк — и вы туда попадете. Встретитесь, — он вдруг хихикнул, неприятно-визгливо, — кое с кем из старых знакомых.
— Я ранен, милорд! — сиплым басом отозвался чесночный, не отрывая взгляд от ланцета.
Термин «план», да еще употребленный во множественном числе, в сочетании с обликом и манерами бригадного генерала вызвал у меня острый приступ когнитивного диссонанса. Словно бы на лекцию по современному искусству явился орк и принялся рассуждать об отличиях в стиле новой коррезской школы и «приморцев», для вящей наглядности тыча в развешанные над кафедрой полотна окровавленным тесаком.
Мне вдруг очень захотелось кинуть в него чем-нибудь тяжелым или хотя бы грязным — просто чтобы стереть с ангельского лица эту самодовольную ухмылку. Хоть О'Шиннах, как выяснилось, и не принадлежал к аранийским «сливкам» общества, он явно смотрел в эту бездну достаточно долго, чтобы подхватить пару-тройку их отвратных ужимок.
— Разбит затылок. На одной из труб в котельном отделении обнаружен соответствующий отпечаток, и, на первый взгляд, — выделил голосом Кард, — все достаточно просто: лодка отчего-то резко дернулась, кочегар потерял равновесие и расшиб голову, ну а забывший пристегнуться кебмен попросту вывалился за борт.