Хоронили Нифонта на хуторском кладбище. Все было тихо, никаких речей и митингов. Тихо пришли, тихо похоронили и только нестройный залп из винтовок нарушил кладбищенскую тишину. Полетов снова не было, поэтому все летчики полка молча стояли и смотрели, как снежинки медленно ложатся на свежий холм мороженной земли. Этот холм и небольшая фанерная пирамидка - все, что осталось от Нифонта. Когда закончили насыпать холм, со стороны хутора раздался негромкий толи плач, толи вой. По едва пробитой дороге, к кладбищу, бежала Валька. В расстегнутой шинели, без шапки, вся взъерошенная, с распухшим от слез лицом. Она миновала летчиков и рухнула на колени у могилы, обняв пирамидку, завыла, запричитала, Свежая зеленая краска пирамиды пачкала ее волосы и лицо, снег падал на непокрытую голову, но Валька ничего не замечала. Она то начинала выть в голос, то что-то еле слышно бормотала, раскачиваясь, будто в трансе, содрогаясь в рыданиях всем своим толстым телом.