Найтингейл и канцлер время от времени делали вид, что много пьют, но я держал морду лица суровой и непреклонной. На меня начали посматривать с уважением, наконец уточнили последние пункты, проверили, как написано, и подписали сами.
Она сперва косилась в мою сторону круглым блестящим глазом, как у испуганной птички, у птиц всегда удивленные глаза, наконец, решилась повернуть голову и посмотреть на меня обеими глазами.
В глаза ударил радостно сверкающий свет, исчезли тени. Посреди покоев вспыхнул страшным звездным огнем плазменный шар, медленно принимая форму человеческой фигуры.
Он высокомерно смолчал, не заорал, что он-де дворянин, но я внимательно наблюдал за его лицом и заметил то крохотное изменение, промелькнувшее на долю секунды, что выдало его с головой.
– И вы, будучи обо мне такого мнения, все-таки решили на мне жениться?
– Хорошо-хорошо! – воскликнул я. – Три дня дать сможете?.. Всего три дня!