Она сжимала кулаки, а ее глаза, как часто бывает, когда она сердится, стали на несколько оттенков светлее обычного голубого цвета.
Макналти с трудом поднялся со стула около кухонного стола, на котором сидел, его рука висела на перевязи, забинтованная от плеча до костяшек.
— Ясно, — заметил инспектор. — Очень любезно с твоей стороны указать нам на это.
— «Анилиновые краски в печати британских почтовых марок: химическая история», — прочитала я вслух.
Я склонила голову набок и рассматривала страницу так долго, как осмелилась.
Словно по радио, я читала мысли, пролетающие у него в голове. Он вспоминал день — тот самый момент, когда были начертаны эти инициалы, красными чернилами — Харриет, черными — его.