«Я люблю книги, в которых всегда идет дождь, — однажды сказала она. — Это так похоже на настоящую жизнь». Я не была уверена, что это не очередное ее хитрое оскорбление, поэтому не ответила тогда.
Когда свет в вестибюле снова включили, у меня появилась первая возможность осмотреть всю публику.
Раздалось вежливое хихиканье, вознаграждая викария за его блестящее остроумие.
В дальнем от полиции углу шофер Энтони посасывал сигарету, которую прятал в руке. Он взглянул вверх и поймал мой взгляд, точно как раньше, когда я обрушила небольшую снежную лавину.
Только позже я поняла, что он имел в виду.
— А твои родители? — спросила я. — Они ставили елку, имею в виду? И падуб, плющ и омелу, и всякое такое?