Визжали мои девочки, вырывая друг у друга темные стекла. Они не понимали, почему я не прошу стекла. Девочки-девочки… что мне ослепительный солнечный свет? Я могу смотреть на убывающее Солнце невооруженными глазами.
Конечно, в реальности и вампиры, и оборотни скованы множеством ограничений. Даже посильнее, чем маги, – их неуравновешенность того требует. Но разве новообращенный вампир это понимает?
– Ольга, сколько тебе лет? – спросил я. Между людьми этот вопрос мог бы прозвучать оскорбительно. Для нас в возрасте нет особых границ.
Может быть, и уйдет. Спрячется где-нибудь в тундре или в Полинезии.
Если Кипелов — Иной, он Темный. Никто не сможет петь о свободе ТАК. И никто, кроме Темных, не услышит в этой песне ее истинного, глубочайшего смысла!
«Странно, – после короткой паузы произнесла Светлана. – Очень странно. Такое ощущение, что кто-то с вами играет. Мне это не нравится, Антон».