Комплекс — в сторону. Я обеими руками сорвал с груди удлиненные крупные «яйца» гранат, сжал их изо всех сил в ладонях и швырнул в глубь комнаты, рванувшись взлетающим лебедем к двери. Автомат последовал за мной как привязанный (в принципе, он и был привязан ко мне ремнем), мешая набрать скорость. Я почти проскочил в дверной проем, когда противный великан, любитель дырявить стены кувалдой, до меня добрался.
Сестра влетела в хибарку, подсвечивая себе фонариком. Вот непослушная: не усидела, сходила к мотороллеру. Точно — задницу надеру!
— Плечи отпустите, наконец, — угрюмо пробормотал он. — Навалились как… и так вся спина отбита!
Я всмотрелся в надвигающийся горный массив. Наверное, это было красиво: торжественно освещенные солнцем, величественные скалы, обрывы, склоны… Все это должно было восхищать, радовать глаз… подавлять, может быть… Только на меня почему-то вид горного массива не произвел никакого особого впечатления. Из-за жары и усталости, наверное. Слишком уж я был озабочен управлением мотороллером и мыслями о безумном беге времени этого мира. Как там Чаушев сказал: «Не время ускорено, а сам мир намного быстрее движется относительно Земли»?
Темная масса, пронесшаяся невдалеке от прицепа, заставила меня очнуться. Я не понял, что это такое было, но меня чувствительно качнуло током воды, и здравый смысл, пробиваясь через осколки переживаемых наяву снов, подсказывал, что пора выбираться на скалы, прихватив из прицепа веревку.
— Ты теперь титулованная особа? — продолжил я, стараясь понять, что значит выражение ее застывшего лица. — Графиня, кажется?