Он шел от города — Электрион Персеид, ванакт микенский. Один, как перст. В разорванном хитоне, босой. Никого не было с ним. Боялись. Тряслись, ожидая беды. Еще большей беды? Большей не бывает. А вот ведь — ждали. Остались во дворце. Там, где обезумевшая мать разговаривала с тенями. «Горгофон? — спрашивала жена ванакта у стены. — Ты покушал? Поди, съешь яблочко…» Стена что-то отвечала. Женщина улыбалась. «Номий? С кем ты дрался?» С Перилаем, беззвучно отвечала прялка. Он первый начал. «Еврибий, маленький мой… Иди к маме!» И внучка великого Персея раскрывала объятия призраку.