Амфитрион кивнул. На душе было легко и весело. Сейчас, не произнеся ни слова, он назвал по имени причину, из-за которой через день собирался в Тиринф, да все откладывал. Вести из дому радовали. Сфенел вел себя тише воды, ниже травы. По любому поводу советовался со старшим братом. В отхожее место без совета не ходил. «Твой отец, — сообщал Гий, — вернул былую ясность рассудка и мудрость суждений. Рабы носят его в плетеном креслице с ремнями…» Двое силачей-номадов управлялись с грузным Алкеем, как няньки с младенцем. Лекари в один голос заявляли, что нога срастается изумительно. Осенью басилей сможет ходить, опираясь на посох. Гий, впрочем, сомневался, что Алкей захочет вновь ковылять по двору, когда рабы с успехом заменяют ему две здоровые ноги. Друг детства мыслил здраво, но в его рассуждениях крылась червоточинка. Пожалуй, думал Амфитрион, отец предпочтет хромать сам, нежели бегать с помощью номадов. В крайнем случае, отец велит привязать себя к боевой колеснице…