Каталажка здешняя оказалась точно такой, как я и ожидал. Маленькая, грязная, но выстроенная добротно. Насколько я понял из разговора стражников, именовали ее здесь не иначе, как жемчужницей. Дескать, сомкнет раковина-жемчужница свои створки — и прощай, песчинка, не поминай лихом! Ну, да ничего. Мы этой раковине створки поразожмем. Чтобы с таким ножом, да не разжать... быть того не может.
Распрощавшись с Налленом, оба мы пустили коней в обратный путь вялой трусцой. Незачем нам было торопиться. Мы и не торопились. Нужно успеть переговорить с глазу на глаз: под сводами замка у нас такой возможности не будет. Даже в самом забытом углу этой каменной гробницы я бы не осмелился высказать свои заветные мысли хотя бы и шепотом. Нет, мы не спешили вернуться. Странно, что мы и разговор начать не спешили. Обдумывали услышанное? Нерешительно отмалчивались? Или просто пытались надышаться напоследок вольным воздухом?
До склепа мы добрались бесшумно. Мягкая земля, поросшая шелковистой травой, съедала отзвук шагов. Склеп был огромный — и на черта покойнику такой, пусть даже и вельможному? В беге тренироваться, что ли? Так мертвецу оно вроде как бы и ни к чему...
— Я вообще не кушаю, дядюшка, — безмятежно напомнил Тхиа. — У меня пост.
Возница взвыл и огрел кнутом сразу обоих коней, натянул вожжи... повозка развернулась почти на месте, вильнула прямо перед нами, Лиах рванулся... эх, не будь он так нагружен, может, и успел бы уцепиться за повозку... или хотя бы нож выхватить и метнуть... я тоже сделал шаг-другой... а потом опомнился и ухватил Морского Короля за руку.
— Среди знати, — отпарировал Тхиа. — Пойми, наконец. Кеану погиб — это всего лишь несчастный случай. Лиах на Кинтара охотится — это всего лишь кровная вражда. А вот если Шенно Лиах по душу Кинтара придет прямо сюда, в школу — мы что же, так его и отдадим?