— Надо же, — удручённо пробормотал монах, потянувшись за вожжами, — тысячи Миров! Невероятно. Сказка, ей-ей... Парень, а ты случаем не врёшь? Какие у тебя доказательства? — монах, так и не дотянувшись до вожжей, пересел лицом к Семёну: дорога была прямой, и волк, похоже, в управлении не нуждался. Бежал себе и бежал. Как заведённый.
— Более подробно, пожалуйста, — невозмутимо попросил медальон. — Если можно, дословно.
— Договорились, — Семён воспрянул духом и налил шампанского себе и Заману.
Чёрная шкатулка казалась совершенно безопасной: в таких пожилые домохозяйки хранят или пуговицы россыпью, или не особо нужные лекарства. Чем та коробочка настолько приглянулась чужим, что они готовы были отдать за неё прыгалку, тем более новую, Семён понять не мог.
— Посмотрим, — многозначительно сказал гражданин в шляпе. — Может быть, — и, снисходительно потрепав Рони по щеке, удалился; Бук-младший тяжело вздохнул, сел на стул, и, обхватив голову руками, замер. Словно окаменел.
— Нету, — убито согласился монах, поднимая на Семёна мутный взгляд и пристально глядя сквозь собеседника куда-то вдаль. — Граф, я не виноват! Д-дорожные обстоятельства... мёртвые крысы с з-золотыми косами огр... ик... ограб-били. Вот. Всех убили и ограбили. И меня тоже ог... и уб-били, — отец Вуди был пьян в слякоть. Как грузчик после магарычёвой работы.