Наконец они въехали в посёлок и остановились у поселкового кабака. Заведение называлось «У дуба», что полностью соответствовало действительности — возле кабака рос дуб. Громадный, вековой.
Незаметно пристроясь за спинами последних митингующих, Семён стал внимательно слушать жестяные вопли горлопана-главаря. И постепенно до Семёна начала доходить суть происходящего.
— Вы что тут, кошек на сковороде жарили? — гнусаво спросил Локир, угрюмо глядя на Семёна. — Что у вас здесь случилось? Замок чуть не развалился... все стены ходуном ходили. Ваша работа? И, кстати, где отец Вуди?
— Брось, — отмахнулся Семён. — Столов в Империи мало, что ли? Пусть Хозяева-чужие головы себе поломают, откуда он взялся. Чтобы бдительность не теряли. — Семён вошёл в лифт.
До Семёна вспышка не достала: между ним и радужным пламенем возникла преграда — обжигающая глаза яростным светом огненно-фиолетовая сеть.
Семён огляделся: радужная вспышка преобразила не только монаха и латунную посудину. Стены, облизанные колдовским пламенем, стали выглядеть более свежими... не такими грязными, как раньше; сундук-аптечку словно только что сделали и покрасили — от сундучка явственно несло масляной краской; расставленные по полу там и сям пузырьки-скляночки сверкали чистотой и были по горлышко залиты снадобьями. Наверняка свежими.