В дверях стояла босая Маша Успенская в белом свитере и какой-то странной юбке, будто сшитой из заслуженной половой тряпки. Одну грязную ногу она поджимала под себя. По плечам золотистой мантией струились волосы. В руке она что-то сжимала.
– Понял, – кивнул Матвей. – Залезай на спину.
– Не надевай это платье, оно тебе не идет!
Она попыталась выдернуть из земли ближайший кол, но правую руку при каждом движении простреливала резь, а справиться одной левой ей оказалось не под силу.
То, что Геннадий мог сделать что-то головой, в расчет не принималось.
– Всем сидеть здесь, – наконец произнес он без выражения. – Кто попробует уйти – догоню и ноги вырву.