– Для нее – нет. Она вся поглощена одним человеком. Как кувшин, до краев наполненный водой: больше туда не поместится ни капли. А вылить воду нельзя. Ты все еще думаешь, что ее стоило бы закрыть в камере? Она сама себе тюремщик, Матвей. Страшный тюремщик, безжалостный. Помнишь, у Куприна: «Ибо крепка, как смерть, любовь, и стрелы ее – стрелы огненные»…