— И ничего странного. Русские — забывчивы и незлопамятны. Потому на его угрозы я плюю и сморкаюсь.
— Да была у нас пара серьезных болтов. Оптику я на них поставил. А вот патроны где-то тут.
Дом, в который залезли молодожены, был больше бабкиного — четыре окна по фасаду. Пришлось отбивать доски со всех окон — иначе темнота угнетала. Осматривать дом при свете прикрученных к оружию фонариков показалось голливудчиной, но и сажать аккумуляторы базового фонаря, не пойми ради чего, тоже было расточительно.
— А что сделаете? Вы теперь меня беречь будете!
— Ты, зема, улыбочку-то убери. Примерзла она у тебя.
— Мило, — замечает Николаич, — и вы уже, несмотря на так долго восхваляемую презумпцию невиновности, все знаете и преступников назначили?