— Скажи мне, о чем вы с Оливией думали? — вежливо поинтересовался я.
За дверью ма что-то рявкнула, послышался успокаивающий голос Джеки.
— Бог мой, Кевин, как может кончиться хорошо? Бедняжка умерла! Ох, Фрэнсис…
— Как ты его зовешь? — спросил я Холли, пристегивая ее к детскому сиденью.
— Конечно. Я не настолько сдурел, чтобы разлучать девятилетних девочек.
Оливия судорожно сглотнула. Я уже четыре года не видел ее волосы распущенными — она распускает их только перед сном, — и реальность снова отозвалась резкой болью в костяшках пальцев.