– Ты полегче, не замай! – закричал Влас так грозно, как только позволил севший голос. – Я, гляди-ка, берданку сейчас достану!
Мертвый Кузьмич лежал на спине, судорожно схватив себя за грудь. Между его скрюченными пальцами должна была торчать стрела с совиным пером.
– Спасибо, дядя Егор, спаси тебя Христос, – сказал, опуская глаза. – Не позволяют мне заходить к мирским-то, ты прости Бога ради…
– Так Кузьмича точно что леший застрелил?
– Ишь ты, – удивился Влас. – А когда это я тебе имя-то называл?
– Никак, все деньги до копейки нам с Симкой отдал, а теперя жить нечем?