– А-а-а! – присоединился Филька, сорвался с места и понесся в туман с воплями. – Нечистая! Господи, помилуй!
– Я помочь могу, – сказал Егорка. – Но не стану, коли не хочешь.
На лицо молодухи тенью нашла злость, еле прикрытая привычным тяжелым терпением.
– Егор, – окликнул Лаврентий, – чай, тут нет никого…
– Ты сделай, бурундучий царь. Я тебе скажу, когда и как, а ты уж сделай.
– Васенька, – говорил он половому, когда Егорка подошел. – Ты на столик-то к печке жареной колбасы на гривенник отнеси, да поторопись, голубчик.