– А что, Марфуша, ты так и домой пошла, а его во ржах оставила?
Лаврентий вернулся в деревню, когда небо едва начало светлеть.
– Ишь ты, – пробормотал себе под нос. – Цыган рыжий… любопытственный… бывает же…
Он уехал рано – но рассчитывал, что охотники, предупрежденные вчера Игнатом, уже собрались в Силычевом кабаке и ждут сигнала. Тракт еще был почти пустынен, встретилась Федору только почтовая тройка – и никто не мешал ему гнать коня во весь опор. Розоватая морозная зоря еще лишь только разгоралась над лесом.
Софья Ильинична пристально посмотрела на свое лицо. На морщинки в уголках глаз и пухлые бело-розовые щеки. А вдруг он младше ее?! И брошь эту действительно…
С великолепным своим ружьем английской работы – а на бледном лице у него была только молчаливая холодная злоба.