— Неплохой улов за ночку, — послышался голос Бирюка, когда рядом с Гарри протопала пара подкованных сапог, а из палатки опять донёсся треск. — Грязнокровка, беглый гоблин, и эти вот бродяги. Ты проверил их имена по списку, эй, Скабиор? — проревел Бирюк.
— О, я не собираюсь кусать её прямо счас. Посмотрим, не вспомнит ли она своё имя побыстрее этого Барни. Кто ты, девица?
— Укрывающие Чары. Папа — Хранитель секрета. И такие же на этом коттедже, Хранитель секрета — я. На работу нам теперь не ходить, хотя теперь это навряд важнейшая вещь. Когда Олливандер и Грифук достаточно оправятся, мы их тоже отправим к Мюриэль. Здесь маловато места, а у неё полно. Ноги у Грифука идут на поправку. Флёр дала ему Скелерост — может быть, мы их уже через час сможем отправить…
Дамблдор сказал это твёрдо, холодно. Он смотрел куда-то вдаль, поверх головы Гарри.
Гарри — голос замёрз у него в горле — вскочил на ноги и поднял палочку Эрмионы. Он зажмурился, потому что свет — деревья на его фоне были чёрными силуэтами — стал ослепительным, и всё это приближалось…
— Два года назад, — сказал Гарри, его сердце молотило в рёбра, — в гостиной наверху был большой золотой медальон. Мы его выкинули. Ты его вытаскивал обратно?