— Думаю, что да. Право на палочку — вещь тонкая, но палочка, добытая в бою, обычно связывает свою волю с новым господином.
— За мной, — сказала Нарцисса, и повела всех через зал. — Мой сын, Драко, дома, на пасхальных каникулах. Если это Гарри Поттер, он его узнает.
Что же Волдеморт пытался найти? Почему, когда у его ног лежат и Министерство магии, и волшебный мир, он где-то далеко выслеживает что-то, что когда-то принадлежало Грегоровичу, но было похищено неизвестным вором?
Но тут словно упал занавес перед сценой: всё его возбуждение, вся его радость и надежды погасли, и он стоял одинокий во тьме, и сияющие чары рассыпались.
— Потому что… — Гарри, в его отчаянном стремлении начать поиск пропавшей Разделённой Сути, или, по крайней мере, потолковать наедине с Роном и Эрмионой о том, где им её искать, было трудно собраться с мыслями. Его шрам всё ещё пекло. — Дамблдор оставил нам троим дело, — сказал он осторожно, — и нам не полагается о нём говорить — в смысле, он хотел, чтобы мы его сделали, только мы трое.
— Да, — сказала Эрмиона; она перелистывала ветхие страницы, словно рассматривала гниющую требуху, — потому что в ней предупреждают Тёмных волшебников, какие сильные они должны налагать на них заклятия. Из того, что я прочитала, то, что Гарри устроил с Ребусовым дневником, это один из немногих действительно безошибочных способов уничтожения Разделённой Сути.