— Именно так, — ответила Эрмиона, перелистывая Сказания Бидла, Барда. — Раз эти вещи так важны, чтобы передавать их под самым носом Министерства, то ему, казалось, следовало бы дать нам знать, чем они важны… разве что он думал, что это и так очевидно?
Наконец Гарри поднял руки, и портреты почтительно замолчали, улыбаясь, вытирая глаза и жадно ожидая, когда он заговорит. Однако Гарри обратился к Дамблдору, и очень тщательно выбирал слова. Как он ни вымотался, как ни слипались у него глаза, он должен был сделать последнее усилие, поискать последнего совета.
— Ты что, забыл, что ты не в школе? — сказал Скримджер, тяжело дыша прямо в лицо Гарри. — Забыл, что я не Дамблдор, который прощал тебе твою наглость и недисциплинированность? Ты можешь носить свой шрам, как корону, Поттер, но не семнадцатилетнему мальчишке указывать мне, что делать! Тебе пора научиться проявлять уважение!
— Он потерял… — Но конец фразы миссис Висли утонул в общем крике. Только что появился тестрал, и опустился на землю в нескольких шагах от них. Билл и Флёр соскользнули с его спины, истрепленные ветром, но невредимые.
— СТОЙ! — заорал Малфой на Крабба, так, что его крик разнёсся по всей огромной комнате. — Он нужен Тёмному Лорду живым…
— Не, говорил бы, — заявил Гарри; ему не хотелось искать оправданий для Рона. — Думаешь, я не заметил, как вы вдвоём шептались за моей спиной? Думаешь, я не догадался, о чём таком вы думаете?