Гоблин отбросил монету, буркнул, ни к кому в особенности не обращаясь: «Лепреконина», и приветствовал Трэверса; тот вручил гоблину маленький золотой ключик, который после осмотра был ему возвращён.
Он передал ей порванную фотографию, и Эрмиона улыбнулась при виде ребёнка, шныряющего туда-сюда на игрушечной метле.
Все ели быстрее обычного, и, после торопливо пропетого «С днём рожденья» и поспешного поедания пирога, завершили вечеринку. Хагрид, приглашённый на завтрашнюю свадьбу, но более чем великоватый, чтобы лечь спать в переполненной Норе, отправился ставить себе палатку в поле по соседству.
Его чёрные, без белков, глаза поблёскивали.
— Финеас Нигеллус? — повторила Эрмиона. — Профессор Блэк? Пожалуйста, можем мы поговорить с вами? Пожалуйста?
— Ты права, прости, — сказал Рон, но, не в силах сдержаться, добавил. — Всё-таки, Рози, не вздумай с ним слишком подружиться. Дедушка Висли никогда тебе не простит, если ты выйдешь замуж за чистокровку.