— Нет, — сказал Шеймус Финниган, которого Гарри узнал только сейчас, по голосу: лицо у него было распухшее, и всё в синяках. — Это убежище что надо, пока тут хоть кто-то из наших, им до нас не добраться, дверь не откроется. Это всё Невилл, он по-настоящему соорудил эту комнату. Тебе надо точно попросить, что тебе требуется, ну, вроде «я не хочу, чтобы сторонники Кэрроу, любые, могли бы сюда войти» — и вот она перед тобой! Ты только должен убедиться, что предусмотрел все-все лазейки. Невилл — это голова!
После короткой паузы Гарри сказал: — Вы пытались использовать Воскрешающий камень.
— Мы и есть друзья, Сев, но мне не нравится кое-кто из тех, с кем ты водишься! Извини, но Эвери и Мульсибер не в моём вкусе! Мульсибер! Что ты нашёл в нём, Сев, это же гад ползучий! Знаешь, что он недавно пытался сделать с Мери Макдональд?
— В Албании, — повторил Гарри. Сквозь смятение чудесным образом проступил смысл, и теперь он понимал, почему она рассказывает ему то, что скрыла от Дамблдора и Флитвика. — Но ведь вы это уже рассказывали кому-то, правда? Другому ученику?
— Что делать, вы знаете, — сказал Грифук Гарри, Рону и Эрмионе. — Когда эта тварь слышит звон, она ждёт, что ей сейчас будет больно. Она отступит, и Богрод должен будет приложить ладонь к двери хранилища.