Всё, конец: Гарри не видел и не слышал, где Волдеморт; краем глаза он заметил Пожирателя Смерти, уносящегося прочь с дороги, и услышал: — Авада…
Через полтора часа — палатка убрана, Разделённая Суть на шее у Гарри, а Эрмиона сжимает бисерную сумочку — они телепортировали прочь. Обычное удушье охватило их, ноги Гарри расстались со снегом, потом крепко ударились обо что-то, что казалось промёрзшей землей, укрытой листьми.
— Времена меняются, — ответила Эрмиона. — Давай, показывай Гасилку.
— Тихо, — сказал Волдеморт, вновь качнув Малфоевой палочкой, и Чарити смолкла, словно ей заткнули рот кляпом. — Ей было мало разлагать и загрязнять умы колдовских детей; на прошлой неделе профессор Барбейдж написала в Ежедневный прорицатель вдохновенную защиту грязнокровок. Волшебники, пишет она, должны принять как своих этих воров знания и магической силы. Сокращение числа чистокровных, говорит профессор Барбейдж, есть самое желанное обстоятельство… Она хотела бы всех нас породнить с магглами… или, что тут сомневаться, оборотнями…
Несколько раз он рывком выпрямлялся, и его шея болела, потому что он, оказывается, уснул, неловко привалившись к боку палатки. Ночная тьма достигла такой бархатной черноты, словно он завис в нигде, между исчезновением и появлением при телепортации. Он как раз поднял руку к лицу, проверить, можно ли разглядеть пальцы, когда это случилось.
— Кончай выть, надо подумать… надо избавиться от этих верёвок…