— Забирайся под него, — объяснил Гарри Луне, вытаскивая Плащ-невидимку и набрасывая его на них обоих. Потом он легонько толкнул стену.
Друзья согласились, Эрмиона — немножко робко; сейчас Гарри уже видел, как широкое жёлтое драконье брюхо дробится, отражаясь в воде.
Это были не призраки, и не плоть, он мог это видеть. Больше всего они походили на Ребуса, когда тот давным-давно вышел из дневника, воспоминанием, чуть-чуть не ставшим живым. Меньше вещественные, чем живые тела, но больше, чем призраки, они шли к нему. И на каждом лице была одна и та же любящая улыбка.
Глазки Доджа внезапно наполнились слезами.
— А куда ещё? — спросила Эрмиона, испуганно поёжившись, когда мужчина с противоположной стороны дороги заулюлюкал ей вслед. — Вряд ли мы сможем снять комнаты в Дырявом Котле, так ведь? И площадь Мракэнтлен отпадает, раз Снэйп может туда попасть… Наверно, можно попробовать дом моих родителей, хотя, я думаю, есть риск, что они захотят его проверить… Ох, хоть бы они заткнулись!
— Дуро! — крикнула Эрмиона, направив палочку на портьеру, и когда преследовавшие их Пожиратели Смерти врезались в окаменевшую портьеру, дважды громко и тошнотворно шмякнуло.