— Если бывает волшебник, про которого я поверю, что он не ищет себе прибыли, — сказал наконец Грифук, — то им должен быть ты, Гарри Поттер. Гоблины и эльфы не привыкли к помощи и уважению, какие ты показал этой ночью. Не привыкли к такому от владельцев волшебных палочек.
— Поттер! — прошептала профессор Мак-Гонагалл, хватаясь за сердце. — Поттер… ты здесь! Что…? Как…? — она изо всех сил пыталась овладеть собой. — Поттер, это же глупо!
— Приполз — назад — сюда — через — недели — и недели — ой, где моя палочка?
Гарри прочистил горло. Он чувствовал себя в точности так же, как несколько лет назад, когда спрашивал профессора Мак-Гонагалл, сможет ли он пойти в Хогсмид, хотя ему не удалось упросить Десли подписать ему разрешение.
Из конца его палочки вырвалась серебряная лань. Она опустилась на пол, одним прыжком пересекла кабинет и вырвалась в окно. Дамблдор следил, как она улетает, и когда серебряное сияние погасло, вновь повернулся к Снэйпу, и в его глазах были слёзы.
Все набросились на еду и питьё, и некоторое время слышалось только жевание.