— Сам-Знаешь-Кого услыхал, прям у себя в пещере, — мрачно сказал Хагрид. — Голос его принесло, понимаешь? «Выдайте, мол, мне Поттера, у вас-де время думать до полуночи». Вот и понял, чё ты тут, понял, чё счас что-то начнётся. Клык, отвяжись. Вот мы и пришли сюда, чтоб быть вместе, я, Гроупик и Клык. Через границу замка проломились лесом, Гроупик нёс нас с Клыком. Я сказал, чтобы он ссадил нас в замке, он и впихнул нас в окно, молодчина. Я, правда, малость не то в виду имел… но где Рон с Эрмионой?
— Ну, он… не хочет, — сказал дядя Вернон, поворачиваясь, чтобы грозно посмотреть на Гарри, и добавил: — Ты не хочешь, так ведь?
И ярость Волдеморта вырвалась наружу: зелёное пламя наполнило тюремный каземат, хилое старческое тело подбросило над его жёсткой постелью и кинуло обратно, безжизненное, и Волдеморт вернулся к окну, с трудом сдерживая гнев… Поплатятся они, если призвали его без достойной причины…
Гарри протянул свою левую руку. Рон исчез под Плащом. Печатный станок дрожал — Ксенофилиус пытался сдвинуть его Парящими чарами. Гарри не понимал, чего Эрмиона ждёт.
С лёгким отвращением Гарри рассмотрел тварь. Она была человечьего роста и размера, и одета — когда глаза Гарри привыкли к сумраку, он в этом убедился — в старую Ронову пижаму. Вообще-то Гарри считал, что упыри лысые и скользкие, а не так откровенно патлатые и усеянные воспаленными лиловыми волдырями.