— Меня убить не предполагалось, просто удержать меня здесь, пока Сама-Знаешь-Кто не явится.
Они принялись объяснять, что там было, и пока повесть о серебряной лани и мече в пруду разворачивалась, Эрмиона, нахмурясь, переводила взгляд с Гарри на Рона, с таким вниманием, что забыла держать руки скрещёнными.
— Нет радости выше, — повторил Волдеморт; он испытующе смотрел на Беллатрису, чуть наклонив голову набок. — В твоих устах, Беллатриса, это много значит.
— У вас есть что-то для меня? — спросил он в третий раз, много громче.
— Ох, — сказал Рон, — Ага… ну, голодный я, — добавил он, защищаясь, и его желудок как раз громко заурчал.
— Отношение моё ко всему этому меняет, — сказал Гарри.