— Это могло остаться, когда Орден покидал дом, — пробормотал Рон в ответ.
Он пойдёт домой, вернётся туда, где у него была семья. Там, в Годриковой Лощине, он бы рос, там проводил бы каждые школьные каникулы — если бы не Волдеморт. Он мог бы приглашать к себе домой друзей… Может быть, у него даже были бы братья и сёстры… Это его мать испекла бы ему пирог на семнадцатый день рождения. Жизнь, которую он потерял, почти никогда не казалась ему такой реальной, как сейчас, когда он знал, что увидит то место, где она была у него отнята. И ночью, когда Эрмиона легла спать, Гарри тихонько извлёк из её бисерной сумочки свой рюкзак, а из него — альбом, который давным-давно подарил ему Хагрид. В первый раз за все эти месяцы, он просматривал старые снимки своих родителей, они улыбались и махали ему с фотографий, кроме которых у него ничего от них не осталось.
— Неудивительно, что я не смог её достать; Эрмиона, ты же упаковала мои старые джинсы, они мне жмут.
— Зачем, — спросил Снэйп без предисловия, — зачем вы надели это кольцо? На нём заклятие, вы не могли этого не заметить. Зачем было его трогать?
— Да, всем… — но Гарри его перебил: — Дамблдор умер больше месяца назад. Почему отдать нам то, что он нам оставил, заняло так долго?
— Ух ты… точно, я и забыл! Мне семнадцать!