— Чего? Нет! — сказал Гарри, словно защищаясь. — Я помню всё, что делал, когда таскал его на себе. Я бы не знал, что я делаю, если бы он в меня вселился, верно? Джинни говорила мне, у неё бывало так, что она временами ничего не помнила.
Ветви цеплялись за волосы и одежду Гарри, но он лежал недвижимый, с открытым ртом, закрытыми глазами, и в темноте ни толпящиеся вокруг Пожиратели Смерти, ни слепой от слёз Хагрид, никто не посмотрел, бьётся ли пульс на ничем не закрытой шее Гарри Поттера…
— Это ты так считаешь, — сказала Эрмиона. — А что, если Пожиратели Смерти нашли способ наложить его на того, кому уже семнадцать?
— Не, Амбридж против них — просто лапочка. Предполагается, что все остальные учителя должны этим Кэрроу доносить на нас, если мы что не так. Но они, если могут, этого не делают. Можешь ручаться, они их не меньше нашего нанавидят.
— Нет, — сказал Волдеморт. — Я творил свою обычную магию. Я выдающийся, но эта палочка… нет. Она не явила обещанных чудес. Я не почувствовал никакой разницы между этой палочкой и той, которую столько лет назад приобрёл у Олливандера.
— И здесь мы в выгодной позиции, мой господин, — сказал Яксли, явно намеревающийся получить свою порцию похвалы. — У нас теперь несколько наших укоренено в Департаменте Магического транспорта. Если Поттер телепортирует или воспользуется Дымолётной Сетью, мы немедленно узнаем об этом.