Как раз в эту минуту господин де Сен-Люк входил через боковую.
– Все равно, – заметила герцогиня, – какой бы он ни был слабоумный, я буду иметь удовольствие его постричь.
– Слепец! – прошептала Екатерина. – Неужели же глаза у королей навечно осуждены не видеть? И она сложила ладони вместе.
– Тогда, дорогой Реми, готовь твои мази., – Почему?
– Я предпочитаю сделать это, пока мы одни.
– Это фитиль мушкета или аркебузы, монсеньер.