— Пошел вон, дурак! — произнес Михась по-русски, сурово и презрительно. — Я тебя не боюсь.
— Хорошая сегодня погода, не так ли? Как вы думаете, пойдет к вечеру дождь?
Друзья рассмеялись, причем Михась — вместе со всеми.
Дружинник галантно опустился на одно колено, как рыцарь на гравюре, которую ему довелось видеть в каюте адмирала, и весьма неловко, но чрезвычайно трепетно и почтительно прикоснул ся губами к маленькой белой ручке, пахнущей незнакомыми волнующими ароматами. Леди Алиса томно вздохнула и благосклонно кивнула головой, что могло означать и прощание, и прощение.
— Боевая тройка испытуемых дружинников прибыла в конечный пункт ускоренного перехода, — срывающимся голосом доложил Михась.
— Дух состязательности лежит глубоко в природе человеческой, — дипломатично заметил Михась. — Еще в эпоху Античности в Греции сотни лет проводились специальные соревнования, именуемые Олимпийскими игрищами…