Ратники тотчас перекинули через балку ворот кушак, сладили петлю, подкатили бочку.
— Князем? — тихо переспросил Матвей. Лицо его окаменело.
— Вставай, — талдычил он. — Баба к тебе просится, ревьмя ревет…
— Зверюга ты, а не человек, — ответил Калина, поглядев ушкуйнику в глаза.
Венец прошелся по подвалу, не приближаясь к пленникам, подергал кольцо в стене над поникшим Мичкином и ушел, уведя зодчего.
Вогулов не было весь день. Жарило июньское солнце. По опустевшим кривым улочкам посада бродила бесхозная птица. Курицы, квохча, комьями перьев взлетали на заборы от ошалевших от радости псов. Дрались петухи. По берестяным крышам шныряли осмелевшие коты. Гуси сами по себе важно плавали в Кемзелке.