— Да, госпожа. Вчера вечером вы тоже говорили, что ее нельзя отпускать.
Блэксорн перестал проклинать шторм и пытался повернуть штурвал влево, повиснув на нем, — его мускулы свело от напряжения. Но корабль не слушался ни руля, ни волн.
— Извиняться не стоит. Меня интересовала ваша точка зрения, — сказал Ябу. — Почему кто-то должен обижаться? Это обсуждение, не так ли? Среди командиров. Вы бы объявили ружья вне закона?
— Тогда прежде чем казнить, пожалуйста, отдайте его мне на полдня. Наследник, может быть, развлечется, увидев сначала его голову, — Ишидо грубо расхохотался. — Или, может быть, он обучит его танцевать, как медведя, тогда можно показывать его как чудище с востока.
Блэксорн не смог заметить на лице Оми никаких особых чувств.
Торанага, ликуя, стучал кулаком по планширу, Ябу и самураи ревели. Даже Марико смеялась.