– А вот тебе, Андрей, я тоже приготовил словечко, – вдруг, словно собравшись с духом, после некоторого молчания проговорил Сабашников. – Помнишь наше гимназическое «мОбил-дрОбил»?
– Ай-я-яй, – покачала головой Татьяна. – Прокололись, кажется?
– Понятно, понятно, – закивал Луч. – Мы на машине, это не сложно…
ФОН ВИТТЕ: Я бы произнес слово «обреченность»…
– Мы летим над тобой. Что ты делаешь, Андрей? Ты сейчас врежешься.
Кубки и бронзовые фигуры венчали югославский сервант. Лучникова немного раздражала заурядность квартирного стиля – все-таки дом Татьяны представлялся ему в воображении (если когда-нибудь представлялся) каким-то иным.