Она толкнула тяжелую подъездную дверь, запищавшую отвратительным писком, выскочила на крыльцо и вздохнула глубоко.
– Сизова попросите дождаться меня. Пусть он никуда не уезжает. Если Светлова появится…
И он сунул ее головой в раковину, почему-то наполненную мыльной водой, и стал топить.
Длинный институтский коридор с черными паркетными полами и множеством дверей простирался в обе стороны, без конца и без края. Хлипкая плевательница на одной ноге торчала как-то нелепо, посреди коридора. Из глубины прямо на Арсения двигались два озабоченных сотрудника с папками. У одного папка была в левой руке, а у другого в правой. Белые тесемки болтались.
Арсений сунул карточку в прорезь автомата, толкнул тяжелую дверь и оказался в знакомом коридоре.
– В восемь, – обиженно сказала Натали и опять сунула ему под нос автограф. Клетчатый листочек был заботливо обернут папиросной бумагой.