– Да не на Федю! На нотариуса! По телефону. Хочешь кофе? Я сварю, у нас кофеварка есть.
Из книжек и фильмов он помнил совершенно точно, что нельзя ничего трогать на “месте происшествия”, но он должен был знать, что здесь случилось! Он перебрал все диски, стопкой выложенные на столе, – музыка, музыка, опять музыка, установочная программа, последний проект, который делали для автомобильного завода. Собственно, пока его делал один Федя, остальные подключатся на более поздней стадии, когда Федя наваяет что-нибудь сказочно красивое, а Троепольский одобрит, добавит от себя немного красоты и “запустит проект в работу”.
Наверное, и в самом деле смотрел. Ждал. Примеривался.
Племянница сидела на диване. Шарон мыкалась рядом, Полине показалось, что она подслушивала, потому что беспокойство ее в тот вечер вплотную приближалось к истерике. Больше не было никого, только “Рамштайн” гремел. Да, еще Сизов шел по коридору, но далеко, в районе своей двери.
– Может, он припадочный, а, Вов? – тревожно просвистела Натали. – Смотри, он желтый какой-то.
Подожди, уговаривал он себя. Подожди, ничего же не происходит! И вообще еще ничего не понятно.