Если она такая прыткая, значит, ее срок нужно приблизить. Он мог сожалеть о ней, пока она была безопасна. Сейчас ему не было ее жалко. Она представляла угрозу его собственной безопасности.
— Леонтьев сказал, что пленка — это никакой не документ и ссылаться на нее нельзя. Но она… как бы совершенно убедила нас в том, что документы подлинные.
— Дед! — и помолчал, прислушиваясь. — Деда!!!
За этот просительный дедов тон Егор неожиданно и остро себя возненавидел.
— Своими словами вы уже изложили в газете, — усмехнулся Егор, — и мне это совсем не подходит.
Голос был низкий и теплый. Шубин вдруг подумал, что этот голос похож на дорогой коньяк в широком бокале.