Дверь распахнулась, в кухню влетела Лидия в его собственном махровом халате и босиком. Она была очень бледненькая и страшненькая, от недавней коньячной красы даже следа не осталось, но зато она уже полностью овладела собой.
— Где ловить-то будем? — спросил сзади Заяц.
— У тебя картина новая? — У Маргариты было стопроцентное зрение, особенно когда дело касалось каких-нибудь дорогих безделушек. Она оглянулась на Егора и приблизилась к картине. — Боже мой, какая прелесть! Кто это, Егор?
— Егор, — сказал Димка, появляясь на пороге. На физиономии у него была идиотская улыбка, какой улыбаются подростки в присутствии красивых и взрослых женщин. — Это к тебе…
Джип выбрался со двора в тесный Архангельский переулок и осторожно, как будто сам по себе, пробирался между рядами припаркованных машин.
— Егор Степанович, — поколебавшись, сказала секретарша, — они уже седьмой раз звонят. И нам, и в пресс-службу. Что мне им сказать?