— Нет, нет! — заторопился голос. Он был такой странный, что Егор неизвестно почему вдруг насторожился. — Я не из газеты. Меня зовут Лиза. Я… я…
— Нормально, — поморщившись, ответил Игорь. — Проглотит.
Под стеклом он был обыкновенным, добродушным и не слишком трудолюбивым парнем, который “попал в струю”, случайно выбрав стиль, моментально сделавшийся популярным, этому стилю стали подражать и сочли его за новое слово в журналистике. Собственно, кроме стиля, ничего другого и не было в его статьях, и никакими сверхидеями он не блистал, и никакими тайными знаниями обременен не был, но он отлично знал, что его способ писать хорош, лучше, чем большинство других, и умел этим пользоваться.
— На счет “три”, — одними губами сказал Егор и вытащил пистолет.
И сунула нос за воротник его свитера. Тонкие пальцы стиснули кожу на его груди и медленно отпустили. Шубин резко вздохнул, так что Лидия едва удержала равновесие. Другой рукой она, торопясь, вытаскивала его свитер из джинсов и. вытащив, даже заскулила от восторга — ее ладони сошлись на гладких и длинных мышцах спины, теплых и сильных.
У него были твердые и почему-то холодные губы, агрессивные и опытные. И жесткие щеки с отросшей за день щетиной. И очень темные глаза египетского фараона — безжизненные, как ночная Сахара. Лидия поскорее закрыла глаза, чтобы не видеть их так близко.