– Как же экспромт, если ты соседей предупредил? – обиженно спросила Кира. – Ты же знал!
Никто и никогда не будет так относиться к нему, Григорию Батурину, просто потому, что он совсем другой. Он стал толковать капитану Гальцеву про первую поправку только потому, что так сделал бы Костик, он даже фразы говорил так, как говорил Костик, потому что очень боялся остаться один, без него.
– А ваша прошлая работа в чем заключалась?
– Боже мой, банку с кофе. Она на полке, за тобой.
Оба – и отец, и мать – перестали жевать и одинаково смотрели на отпрыска так, словно никогда раньше его не видели и будто это чей-то чужой отпрыск.
Катей звали сестру Сергея, а Дарьей племянницу трех с половиной лет от роду.