Оба – и отец, и мать – перестали жевать и одинаково смотрели на отпрыска так, словно никогда раньше его не видели и будто это чей-то чужой отпрыск.
Катей звали сестру Сергея, а Дарьей племянницу трех с половиной лет от роду.
– Кира, – прикрикнул Костик, – я твой начальник, а не наоборот! Как я решу, так все и будет!
– Или это была снайперская дальнобойная винтовка и стреляли с Покровского бульвара.
Мотив третий и последний из всех, пришедших Сергею в голову, – месть. Месть может быть двух сортов. Сорт первый – месть ревнивого мужа, у которого налет цивилизации случайно оказался еще тоньше, чем у того, что в свое время врезал Костику по безупречным американским зубам. Сорт второй – ему мог отомстить кто-то из своих, редакционных. Например, за то, что он отказался прибавить зарплату или пригрозил увольнением. Кира говорила, что вчера она едва оттащила их с Батуриным друг от друга – чем не мотив? Кстати, это сразу объясняет, почему убийца стремится свалить все на Киру – чтобы отвести подозрения от себя.
Это я. Этот подыхающий урод с цветком – я.