– Нет, я не могу. Деньги у тебя? – спросила Марина, брезгливо вслушиваясь в рев ресторанного оркестра.
Она стремительно повела Марину на кухню, где в чаду толкались возле плит пять женщин.
Это была лаконичная летопись Любви – двадцать восемь вклеенных фотографий – по одной на каждой странице. Двадцать восемь женских лиц.
Подхватив деталь, он одел ее на два штырька, повернул рычажок. Металлические лапы намертво прижали, рука повернула другой рычажок. Ожили два валика, завертелись и двинулись. Вскоре они коснулись детали, послышалось шипение разрезаемого металла, на брезентовую ленту посыпалась мелкая стружка.
– Прелесть… – пробормотала она, отломила дужку калача, намазала маслом, потом икрой.
– Ну за дэньгами, дарагая, мы же кожу запарили!