Впервые увиденные саженцы вызвали чувство жалости и желание помочь им. Они едва достигали роста человека, четырёхгранные стволы были тонки, мягкая, словно побеги зелёного горошка колючая проволока робко курчавилась, шелестела на ветру.
— Японский бог… — Витька хихикнул, — Ну, молчу!
Он положил трубку, достал скомканный платок и стал вытирать пот, выступивший на лбу.
— Давно. Трехтомник выходит, Машка говорит.
Тутученко курил, пуская дым в открытое окно.
Клава открыла часа через полтора. Леха спал, скорчившись перед дверью. Клава втащила его в темный коридор, закрыла дверь и, подхватив под мышки, поволокла в комнату.