— Ёпт… так и думал. А послезавтра мне к семи на работу.
— Товарищ Кедрин, — торопливо заговорил Тищенко, приближаясь к секретарю. — Я не понимаю, ведь…
Он пососал её, поискал обо что бы выбить.
— Ну, соплей, — не соплей, а голыми руками — это точно.
Он подошел к ней, с удивлением отмечая, что не может найти почти никаких изменений в старом дереве. И сейчас и двадцать лет назад яблоня была все такой же — раскидистой, толстоствольной, с множеством крепких веток, разросшихся обширной кроной.
— Маринк, слушай, давай попозже… я что-то не отойду никак. Не хочется что-то…